Том 6 - Леся Українка
Исправник. Безусловпо, песомігсішо, господин Дрейсигер. И никто вас за это не осудит, дажо наобо-рот... И я, со своей сторони, по мере сил и возмож-ности...
Дрейсигер. Их бы розгами слсдовало, оту дряиь...
Исправник. Совершенно верно. Их нужно как сле-дует проучить для примера.
Жандарм Кутче (входит и становится во фронт перед исправником. Дверь в прихожую открыта, и через нее слышен топот тяжельїх шагов по лестнице). Господип исправник, честь имею доложить: одного чсловска мьі задержали...
Дрейсигер. Хотите видсть отого чсловска, господин исправник?
Исправник. Конечно, конечно, прежде всего мы рассмотрим его как следует вблизи. Пожалуйста, господин Дрейсигер, будьте совершенно спокойны. Я вам доставлю полпое удовлетворение; за это я вам ручаюсь.
Дрейсигер. Я этим не могу удовлетвориться. Я не-пременно должен передать его прокурору.
Входит И е г е р. Его ведут пять человек красильщиков. По все-му видно, что они ушли прямо от работы: лица, руки и одежда их забрызганы краской. Фуражка Иегера съехала на бок, вид у него веселый и развязный: он в несколько приподнятом настроєний вследствие выпитой водки.
И е г е р. Ах, вы, негодяи вы этакие! А еще рабочими называетесь! Тоже товарищи, нечего сказать! У меня бы рука отсохла прежде, чем я решился бы хоть пальцем тронуть одного из товарищей.
По знаку исправника Кутче прпказывает красильщикам отойти от Иегера в сторону. Иегер стоит совершенно свободно; ко всем дверям приставлены сторожа.
Исправник (кричит на Иегера). Шапку долой, болван!
Иегер снимает шапку, но очень медленно и нехотя и с ирони-ческой улыбкой на лице.
Как тебя звать?
Иегер. Чего ты меня тыкаешь? Свиней я пас с то-бой, что ли?
Эти слова вызывают движеняе среди присутствующих.
Дрейсигер. Это уж бог знает что такое! Исправник (меняется в лице, вспыхивает, но тот-час же овладевает собою). Ну, это мы там посмотрим. Я тебя спрашиваю, как тебя зовут.
Иегер не отвечает. Исправник злобно кричит.
Отвечай, болван, или я тебе велю всыпать 25 розог.
Иегер (при последних словах исправника ни одна черточка на его лице не дрогнула. Говорит, обращаясь через голови присутствующих к хорошенькой горничной, которая входит с подносом в руках и останавливается с разинутим ртом при виде неожиданного зрелища). Ну, скажи мне, пожалуйста, Эмилия, и ты теперь с ними заодно? Смотри, удирай-ка ты от них поскорее! Ты смот-ри, скоро здесь может подуть такой ветер, что ничего после него не останется.
Горничная смотрит вытаращенными глазами на Иегера; поняв, что речь Иегера относится к ней, роняет поднос с посудой, за-крывает лицо руками и убегает, оставляя всю посуду и осколки на полу. Среди присутствующих движение.
Исправник (растерянно обращается к Дрейсиге-ру). Сколько лет я живу на свете... а такого невероятного нахальства никогда не...
Иегер сплевывает на пол.
Дрейсигер. Эй ты, дубина! Ты на скотном дворе, слышишь?
Исправник. Наконец, моє терпение лопнуло. В по-следний раз я тебя спрашиваю — как твоє имя?
Киттельгаус (в течение последней сцены он под-глядывал и подслушивал через полуоткрьітую дверь за-льї; теперь, не видержав, он входит в комиату, весь дрожа, и в большом волнении вмешивается в разговор). Его зовут Иегер, господин исправник. Мориц... ведь правда? Мориц Иегер. (Обращаясь к Иегеру.) Ну, скажи-ка, Иегер, разве ты меня уж не узнаешь?
Иегер (серьезно). Вы — пастырь Киттельгаус.
Киттельгаус. Да, это я, твой духовный отец, Иегер. Тот самый, который сподобил тебя святого креще-ния, когда ты был еще в пелепках, тот самый, из чьих рук ты впервые приобщился тела господня... Разве ты и это забыл? Как старался я тогда впушить тебе слово божие, как страстно я желал, чтобы ты проникся им! И вот благодарность.
Иегер (насупившись, с видом провинившегося уче-ника). Я же ведь вам тогда положил целый талер денег.
Киттельгаус. Деньги, деньги! Ты, может быть, думаешь, что презренный металл... оставь свой деньги при себе! Будь честен, будь христианином! Думай о тех обетах, которые ты давал господу. Соблюдай за-поведи божьи, будь кроток и богобоязнен. А деньги, деньги...
Иегер. Я — квакер, господин пастор, я ни во что больше не верю.
Киттельгаус. Ах, не говори вздора! Постарайся-ка лучше исправиться и не говори таких слов, которых ты сам не понимаешь. Квакеры — люди верующие, а не та-кие язычники, как ты. Квакер, квакер!
Исправник. С вашего позволения, господин пастор. (Он останавливается между ним и И еге ром.) Кутче, свяжите ему руки!
С улицы слышны крики: «Иегер, Иегер, сюда!»
Дрейсигер (подходит к окну; он и другие при-сутствующие заметно встреѳожены). Что же это опять такое?
Исправник. О, я понимаю! Они хотят, чтобы мы отпустили этого негодяя! Ну, нет! этого удовольствия мы им никогда не доставим. Поняли, Кутче? Посадите его под арест.
Кутче (с веревкой в руках, медлит). Честь имею доложить вашему благородию: будут у нас из-за него большие неприятности. Ведь их тут целая толпа... на-стоящая разбойничья шайка, ваше благородне. Здесь и Бекер, здесь и кузнец.
Киттельгаус. С вашего позволения, господин исправник, во избежание дальнейшего обострения отноше-ний, может быть, было бы желательно покончить все ЭТО мирно. Может быть, Иегер дает обещание добровольно пойти за вами.
Исправник. Что вы, что вы? Ведь он на моей ответственности. Я никак не могу поступить иначе. Жи-вее, Кутче, прохлаждаться-то нечего!
Иегер (со смехом протягивает сложенные руки). Крепче, крепче, изо всей силы. Все равно ведь не надо лго!
Кутче связывает его с помощью красильщиков.
Исправник. Они пойдут по обе его стороны. Я по-еду верхом впереди, Кутче пойдет езади. Всякого, кто еде-лает попытку его освободить, я изрублю в куски.
Снизу слышны крики «кикерики-и-и» и «вау-вау-вау».
Исправник (грозит кулаком в окно). Канальи! Я вам покажу кикерики и вау-вау-вау! Марш, вперед! (Идет вперед с обнаженной шпагой. Иегер и другие идут за ним.)
Иегер (кричит, уходя). Какую бы гордячку ни корчила из себя барыня Дрейсигерша, а все-таки опа наше-го поля ягода! Не одну сотню раз она подавала моєму отцу водки на три пфеннига. Налево кругом марш! (Уходит, смеясь).
Дрейсигер (после молчания, с напускним спокой-ствием). Как вы думаете, господин пастор, не приняться
