Справа Василя Стуса. Збірка документів з архіву колишнього КДБ УРСР - Вахтанг Теймуразович Кіпіані

Я резко потребовал от него прекратить подобные высказывания, и он замолчал.

После этого Стус в моем присутствии каких-либо клеветнических высказываний в отношении советского государственного и общественного строя, нашей действительности не допускал, хотя я с ним неоднократно виделся на руднике. У меня сложилось такое впечатление, что он избегает меня, зная, что я не только не разделяю его антисоветских высказываний, но и буду пресекать его, если он подобные высказывания будет допускать в моем присутствии. Хочу отметить, хотя я и не поддерживал его, отношения у меня с ним всегда были нормальными, каких-либо ссор и личных счетов между нами не было, как нет и в настоящее время. Виделся я с ним только на работе. В его комнате, в общежитии, я никогда не был.

В общественной жизни коллектива рудника Стус никакого участия не принимал, даже не посещал собраний рабочих участка.

Насколько мне известно, по прибытии на рудник он отказался быть членом профсоюза и какое-то время не платил членских взносов. После того как произошел с ним несчастный случай (он упал со второго этажа общежития, пытаясь залезть в комнату через окно), Стус обратился с просьбой, чтобы его восстановили в профсоюзе, с тем, чтобы он мог получить денежную компенсацию по больничному листу. Рудничный комитет профсоюза пошел ему навстречу, восстановил его в члены профсоюза и полностью оплатил по больничному листу.

На мой взгляд, руководство рудника, общественные организации относились к нему доброжелательно, с вниманием, как я уже показал, шли ему навстречу. Стус же своим поведением хотел выделить себя из коллектива, с пренебрежением относился к мнению рабочих, брюзжал по каждому мелкому недостатку, пытаясь увязать это, вернее, выделить это как недостаток социалистического строя.

В августе 1979 года Стус уехал из поселка Матросова, больше я с ним не виделся и о его судьбе мне ничего не известно.

ВОПРОС. Чем вы желаете дополнить свои показания?

ОТВЕТ. Свои показания я хочу дополнить тем, что когда в декабре 1978 года я пресекал клеветнические заявления Стуса, то при этом присутствовали рабочие Стефановский, Казаков Петр Викторович и еще кто-то из их бригады. Других дополнений у меня нет.

Протокол мною прочитан, записано с моих слов правильно, замечаний и поправок к протоколу не имею.

(подпись)

Старший следователь Следотдела

КГБ УССР

майор Селюк

гор. Донецк

29 июля 1980 г.

Допрос начат в 10 час. 10 мин.

Окончен в 17 час. 15 мин.

Перерыв с 13 час. До 14 час.

Старший следователь следотдела КГБ УССР майор Цимох в помещении следотделения УКГБ по Донецкой обл. с соблюдением требований ст. ст. 85, 167 и 170 УПК УССР допросил в качестве свидетеля:

1. Фамилия: Грибанов.

2. Имя: Валерий.

3. Отчество: Яковлевич.

4. Год рождения: 8.VI.1940 г.

5. Место рождения: гор. Макеевка Донецкой обл.

6. Национальность и гражданство: русский, гражданин СССР.

7. Партийность: беспартийный.

8. Образование: 11 классов.

9. Род занятий: шахта им. 60-летия Советской Украины, машинист-механик угольного комбайна.

10. Постоянное место жительства: гор. Макеевка-48, ул. Животноводческая, дом № 9, Донецкой области.

11. Паспорт или иной документ: XVI-ТР № 537460 выдан 16.I.1973 г., выдан Центрально-городским РОМ гор. Макеевки.

12. В каких отношениях состоит с обвиняемым: нормальных.

В соответствии с ч. IV ст. 167 УПК УССР Грибанову В. Я. разъяснены обязанности свидетеля, предусмотренные ст. 70 УПК УССР и он предупрежден об ответственности по ст. 179 УК УССР за отказ или уклонение от дачи показаний и по ст. 178 ч. 2 УК УССР за дачу заведомо ложных показаний.

(подпись)

По существу заданных вопросов свидетель Грибанов В. Я. показал:

С сентября 1975 года по 7 февраля 1980 года я работал на руднике имени Матросова Тенькинского района Магаданской области и проживал в общежитии этого рудника, в поселке Матросова, улица Центральная, № 37.

В марте 1978 года я поселился в комнате № 36 указанного общежития, где к тому времени жили Русов Евгений Константинович и Стус Василий Семенович. Ранее Стуса я знал наглядно, как скрепериста участка № 1 нашего рудника и жильца общежития.

С сентября 1978 года по январь 1979 года я находился в отпуску, в городе Макеевке. Все остальное время, то есть с марта 1978 года до июля 1979 года, когда Стус убыл из поселка (за исключением указанных четырех месяцев отпуска), я общался с ним, как с соседом по комнате. Взаимоотношения со Стусом у меня были нормальные, личных ссор и счетов у нас не было. Во многих отношениях Стус как человек мне нравился. Вместе с тем, общаясь с ним, беседуя на различные темы, я пришел к убеждению, что Стус — враг Советской власти. Однажды весной 1979 года я ему прямо сказал об этом: «Вася, я уважаю тебя как человека, а за твою антисоветчину я бы тебя сам расстрелял». В разговорах со мной Стус систематически допускал клеветнические измышления на советский государственный и общественный строй, на политику Советского Союза и Коммунистической партии нашей страны. Мне сейчас затруднительно назвать точное время тех или иных враждебных высказываний Стуса, но я слышал от него такие высказывания систематически, в указанный период нашего общения.

Так, Стус говорил, что Советская власть в нашей стране — это не власть народа, поскольку, по его словам, «власть захватила «клика коммунистов», в которой якобы только «приспособленцы», «гнобители народа». Советское правительство он называл «верхушкой», «олигархией», которое творит, по его словам, «циническое беззаконие», «нарушает права граждан» и преследует «передовых людей», что «борются» с такими нарушениями. К «передовым людям»