Гумор та сатира - Ян Ілліч Таксюр

Як той лебідь над містом Парижем,

Пролетіла madam Farion.

Ах, Ірино, я теж не радію,

Я шкодую, повірте, Ірен!

Бо на вас покладав я надію

Як на явище та феномен.

Думав, знов, як у славнім минулім,

Нести будете вашу пургу,

То на Кремль наводити дулі,

Щоб той Путін зігнувся в дугу,

То покличете радо із Ради

(Мов слухняних овечок табун)

Україну в кошмар термояду,

Наче вождь Віннєту чи трибун.

А народ наш, митці, хлібороби,

Всі, хто мешкає в нашім краю,

Подивившись на вашу хворобу,

В ній впізнають хворобу свою.

Стане соромно їм, люба пані,

І одужання в них настає …

Втім, даремні мої нудьгування,

Цирк поїхав, а клоуни є.

І не треба нам сліз, як на тризні

Безнадії, мадам, ще не час —

В пароксизмі парламентаризму

Ми обрали ще кращих від вас.

Є співачки (вітаємо палко)

Є комбат і його автомат,

З медій «профі» та професіоналки

Вибір геїв — з Дніпра до Карпат.

Значить, шоу в нас буде тривати,

Є кому понести маячню,

Є тепер і кому постріляти,

В кулуарах зніматися ню.

Надивившись парламентських збочень,

Може, вийдемо із забуття?

Прийдем в тяму? А як не захочем,

Всім Господь тоді буде суддя.

Гляне Він на сторуку потвору,

Ту, з картками (як біси малі)

І, мов підлий Содом і Гоморру,

З української змиє землі.

Яблони цвели розовым и белым цветом. А трава была, как и прежде, сочной, зелёной и такой свежей и душистой, как нигде в мире. И хотя редкие прохожие в предрассветной тьме шли с тревожными, усталыми лицами, хотя из мягкой земли, словно чудища последних ночных сновидений, вылезали на бетонных ногах железные щиты с надписями «Голосуй — не гальмуй» и «Я пишаюся тим, що я киянин», магнолии в ботаническом саду снова качались на легком ветру, а Днепр и холмы Киева всё ещё были прекрасны.

— Слушай, надоел ты мне, — проговорил некто пожилой и раздражённый, — нет у меня времени с тобой возиться.

— Ну, я прошу, помоги! — нервно заныл кто-то помоложе, — ты ведь тоже начинал.

Трава заволновалась. Ветер стал холоднее. По небу пролетела стая ворон.

— Да, начинал. Но я учился прилично. А, главное, дело наше мне нравилось.

— Так и мне нравится! Но пока почему-то не выходит.

— Не выходит, — пожилой заворчал бессвязно. — Ладно, сколько ты с ним уже возишься?

— Второй месяц.

— Это не мало. И никак?

— Никак.

— А что ты ему предлагал?

— Да всё предлагал. Всё, как положено.

— Карьеру?

— Само собой.

— Учти, карьеру, чины, звания они любят. Есть даже такая пословица, киевлянин без лычек, как…

— Да, говорю же, пробовал! Устроил ему встречу с одноклассником. Помощником депутата. Рожа у одноклассника сытая, костюмчик модненький, машинка красненькая. Ну, чем не пример для подражания?!

— А с какой-нибудь там дивчиной или кумой знакомил? На предмет секса?

— Ещё как знакомил! С подставными студентками Киево-Могилянской академии сводил. На фейсбуке такую порнуху выкладывал, самому стыдно было!

Нервный голос обиженно пресёкся. Воздух от земли до серых облаков стал тоньше, прозрачнее и заколебался, словно над горящим костром.

— Ну, а что-нибудь краткое, идеологическое? Скажем, главное в жизни — здоровье. Бывает простенькое, даже идиотское подбросишь, а у человечка цель появляется. Причём до конца дней.

— Пробовал и про здоровье, и «Динамо-чемпион» и «Смерть врагам».

— Стоп! А каким врагам?

— Да, какая разница?! Вообще — всем врагам.

— Нет, всё-таки зря тебя не выгнали, — пожилой зло засопел. — И зря я за тебя заступился. Только отца позоришь.

Тишина стала напряжённой, будто накалилась. Голос, который казался старым, вдруг проговорил сильно и жёстко:

— Где он сейчас?

— Дома, наверное. Сегодня воскресенье, выходной.

— Запомни, я помогу в последний раз. Если у тебя снова не получится, сам знаешь. Отца лучше не обижать…

Окна были зашторены. В комнате стоял полумрак. На диване, ровно дыша, спал рыжеватый молодой мужчина с наивным, почти детским выражением лица.

— Ну и где тут проблемы? Вон, веснушки, губки пухленькие.

— Я старался, — нервный голос задрожал, — я изо всех сил…

— Да не трясись ты! Кто он у тебя по жизни? Профессия?

— Менеджер.

— А кто такой менеджер, ты хоть знаешь? Ну, сказал же, не дрожи! Менеджер — это руководитель, начальник. А у них даже пословица есть: где два киевлянина, там три гетмана. То есть, менеджера.

— Может, разбудить?

— Не надо. И свет не включай. Ну, чего ты там копаешься?

— Конспект просматриваю. Может, внушить ему что-нибудь антинаучное? Например, Волга впадает в Чёрное море.

— И что это даст?

— Но это же бред! Неправда.

— Ну и что? Тупица! Такая неправда — только глупость. Но не ложь! Ложь нужна, понял, болван?! Иначе тебе не войти. Давай наклоняйся! Да не ко мне, к нему! К уху! Ближе! Теперь повторяй со мной.

И два голоса монотонно загнусавили над рыжеватым