Великие и ценные вещи (ЛП) - Ребекка Яррос
«Если ты когда-нибудь решишь отказаться от должности судьи, ты всегда можешь сделать карьеру комментатора в зале суда», - прошептала я.
Он бросил на меня взгляд, говорящий о том, что лучше бы он умер.
Милтон начал наседать на Кэма, расспрашивая о его отношениях с Артом на протяжении последних десяти лет. Затем он перешел к его возвращению в Альбу и нарисовал картину, что Кэм - неуравновешенный бродяга, на которого нельзя положиться.
«Напротив», - возразил Кэм. «Я владею недвижимостью в Альбе, являюсь членом Исторического общества с правом голоса и имею два участка, включенных в округ, один из которых, по прогнозам, увеличит доход города на пятьдесят процентов. Я состою в серьезных отношениях и недавно предложил свои инженерно-строительные навыки городской электрической компании, чтобы модернизировать энергоснабжение Альбы. Тот факт, что я служил в армии - как и оба моих брата - не делает меня кочевником.»
Милтон покраснел, а я чуть не погрозила ему кулаком.
«Какую финансовую выгоду вы можете получить в случае смерти Артура Дэниелса?», - спросил Милтон, перелистывая свою папку.
«Я не понимаю вопроса», - заявил Кэм, его осанка была прямой, а лицо расслабленным.
«Я имею в виду, что вы упорно добиваетесь приказа «не реанимировать» для пятидесятивосьмилетнего мужчины. Правда ли, что после смерти Артура вы получите пятьдесят процентов его значительных земельных и финансовых владений?»
Намек Милтона вызвал шум в толпе.
Судья Уилсон посмотрела на Кэма поверх очков.
«Я ничего не выиграю», - заявил Кэм.
«Мне очень жаль, но это неправда. В его завещании указано, что вы трое получаете равные доли, а поскольку Салливан скончался, то вам с Ксандером остается по пятьдесят процентов.»
Кэм моргнул и посмотрел на Саймона.
«Ваша честь, похоже, мистер Сандерс работает со старой копией завещания мистера Дэниелса. Могу ли я предоставить ему и суду действующую копию?», - предложил Саймон.
«Пожалуйста», - ответила она.
Саймон протянул завещания.
«Как видите, это завещание датировано пятью годами ранее, поэтому оно более новое и, следовательно, действительное.»
«Ты его подготовил!», - огрызнулся Милтон. «Как удобно.»
«Это маленький город, ваша честь.»
Саймон не удостоил Милтона взглядом.
«Это был мой первый документ после окончания юридической школы, и судья Брэдли его принял.»
Судья Уилсон пролистал документ.
«Похоже, это действительное завещание, мистер Сандерс.»
«Как видите, после смерти моего младшего брата отец исключил меня из своего завещания. Все переходит к Ксандеру.»
Кэм уставился на брата.
Александр был заметно потрясен, его внимание металось между Артом, Кэмом и документом в его руках.
«Он не знал?», - спросила я.
«Не знал», - подтвердил отец.
Милтон быстро собрался с мыслями и посоветовался с Ксандером. Затем он снова обратился к Кэму.
«Можешь рассказать мне о пожаре в доме?»
«Протестую!», - огрызнулся Саймон. «Это не имеет отношения к делу!»
Из толпы донеслось бормотание.
«Порядок!», - потребовал судья Уилсон. «Продолжайте в том же духе, и мы закроем зал суда.»
«Ваша честь, это затрагивает суть его характера.»
«Как то, что произошло почти десять лет назад, может говорить о его характере?»
«Эй, ваш клиент - тот, кто поднял вопрос о собственности в Историческом обществе. Тот факт, что там была третья, потенциально прибыльная собственность, имеет значение для его будущего.»
«Я позволю это сделать», - сказала судья Уилсон.
«Что вы можете рассказать мне о пожаре в доме?»
Милтон ткнул пальцем в сторону Кэма.
Глаза Кэма вспыхнули от негодования.
«Наша семья владеет тем местом, где находился пансион Роуз Роуэн. Он сгорел девять лет назад. В то лето, когда мне было девятнадцать.»
«Вы несете ответственность за катастрофическую потерю бесценного исторического объекта?»
«Пожар был признан случайным.»
Голос Кэма ожесточился.
«И в том отчете не было ни одного упоминания о вас? Потому что он у меня прямо здесь, если вы хотите его прочитать.» Милтон порылся в своем досье.
Кэм встретился взглядом с Ксандером.
«Мистер Дэниелс?», - спросил Милтон.
На лице Кэма появилось выражение предательства, и у меня сжалось сердце.
«Мистер Дэниелс.»
Голос судьи Уилсона вернул внимание Кэма к Милтону.
«В отчете говорится, что хотя пожар был признан случайным, он был вызван моей халатностью.»
Челюсть Кэма сжалась.
«И вы согласны с этим отчетом?», - спросил Милтон.
«Раз уж я сам признался в этом, трудно не согласиться, не так ли?»
Кэм огрызнулся.
«Если бы вы могли просто ответить на вопрос.»
Милтон слегка наклонил голову.
«Я согласен с этим.»
Милтон заявил, что у него больше нет вопросов, и Саймон ухватился за возможность задать новый.
«Кэмден, сколько лет вы служили в армии Соединенных Штатов?»
«Девять.»
«И за это время вы служили в спецназе и успели получить диплом инженера?»
«Да.»
«Вы бы сказали, что у вас был потенциал роста доходов и званий?»
«Сказал бы. У меня уже было четыре предложения работы с более чем шестизначной цифрой в год.»
«И все же вы отказались от всего этого ради гораздо меньшего дохода, чем этот. Почему?», - спросил Саймон.
«Потому что мой отец попросил меня о помощи.»
«И для протокола, не могли бы вы сообщить суду, какие медали вы заслужили во время службы?»
Кэм напрягся и посмотрел на Ксандера.
«У меня их несколько.»
«Позвольте мне уточнить. Верно ли, что у вас есть не только Пурпурное сердце, но и Бронзовая звезда за героические действия в бою, которые не только спасли жизни, но и принесли вам пулю в верхнюю часть руки?»
Моя челюсть упала на дюйм. В верхнюю часть руки? Обе были покрыты татуировками. Он был ранен? Награжден одной из высших армейских наград?
«Мой послужной список это подтверждает», - медленно произнес Кэм, отводя взгляд.
«Но вы никогда никому не рассказывали?», - спросил Саймон.
«Я получил боевую рану, потому что поступил правильно во время перестрелки. Это не то, чем стоит хвастаться. Нужно просто полагать, что любой человек в такой ситуации поступил бы правильно, а не вознаграждать его за это.»
«Я понимаю. Последний вопрос. Когда вам вручили эту грамоту?»
Глаза Кэма расфокусировались.
«Два года и три месяца назад.»
«Похоже, это гораздо лучший пример вашего характера, чем несчастный случай десятилетней давности.»
Саймон пожал плечами.
«Протестую!», - крикнул Милтон.
«Отклоняю.»
Кэм опустился на ступеньку, его глаза искали мои, пока он занимал свое место. На его поджатых губах были написаны извинения, и я мягко улыбнулась ему, прощая то, что не
