Великие и ценные вещи (ЛП) - Ребекка Яррос
«В шею, да?»
Я собирался оторвать голову Милтона от его гребаных плеч.
«Точно. В шею.»
Отец начал осторожно покачиваться.
«С ним был еще один из ваших сыновей. Вы помните?»
Отец медленно посмотрел на меня, его глаза были полны мучительной скорби, и у меня перехватило горло. «Кэм. Кэм был с ним.»
«Это правда, что Кэмден приказал отряду Салливана вступить в перестрелку, которая унесла его жизнь?»
«Да.»
Слева. Я выбрал человека, стоявшего слева от меня, а не справа. Выбор был сделан в одно мгновение. Это был взмах крыльев бабочки, с которого начался ураган.
«Наверное, это тяжело - знать, что Кэм не смог вернуть вашего Салли домой целым и невредимым.»
В голосе Милтона звучала жалость.
Лицо отца сморщилось, и мне стало трудно сделать вдох.
«Протестую!»
«Разве это не правда, что вы вините Кэма в смерти Салливана?»
«Приведите свидетеля!»
«Я... Да. Он отдал приказ. Ты отдал приказ.»
Отец смотрел на меня, его глаза остекленели.
Как я мог спорить с правдой?
«Отклоняю.»
Милтон тут же протянул руку Саймону, как будто это ему нужно было успокоиться.
«Арт, вы можете сказать мне, что вы ели на завтрак сегодня утром?»
«Что?»
Мое сердце упало на пол.
«Завтрак? Или ужин вчера вечером? Или, может быть, что вы смотрели по телевизору? Вы можете рассказать мне что-нибудь из этого?»
Милтон спросил мягко, как будто его это действительно волновало.
«Я... Яйца?», - предположил он.
«Это был французский тост, по словам вашего домашнего медперсонала. Можете назвать сегодняшнею дату?»
Отец заколебался.
«Сейчас июнь. Я знаю, что это июнь.»
«Какое июня? Пятнадцатое? Седьмое? Двадцать восьмое?»
«Сейчас июнь!», - крикнул папа.
Мои глаза заслезились, и я смахнул выступившую влагу, наблюдая, как отец растворяется в воздухе.
«Но какой день в июне?»
«Я не знаю!»
«Я понимаю, Арт. Можете ли вы назвать мне имена ваших домашних сиделок?»
Милтон даже не дал отцу шанса прийти в себя.
«Их несколько», - ответил отец, выглядя настолько потерянным, что мои инстинкты закричали, чтобы он спустился с трибуны.
«Но кто они?»
«Я не... я не знаю.»
«Вы не знаете людей, которые в настоящее время отвечают за ваш круглосуточный уход?», - спросил Милтон.
«Нет! Не знаю! Это люди в моем доме. Они всегда там. Они больше никогда не оставляют меня одного!»
Его голос сломался и унес с собой мой дух.
«Все в порядке, Арт. Давайте попробуем еще раз. Кэмден говорит, что его вернуло домой голосовое сообщение, которое вы оставили. Вы помните это?»
Глаза отца засияли.
«Да. Я помню голосовое сообщение. Я попросил его вернуться домой и помочь мне. Ксандер не позволил мне сделать отказ от реанимации.»
«Верно. Вы знаете, когда вы оставили голосовое сообщение?»
Черт. Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица.
«Я...»
Папа беспомощно смотрел на меня.
Я хотел вернуть последние двадцать минут. Я хотел сказать Саймону, не выводить его на этот допрос.
Не потому, что он не заслужил права высказаться, а потому, что он не заслужил того, что Милтон делал с ним сейчас.
«Посмотрите на меня, мистер Дэниелс», - мягко приказал Милтон, словно разговаривал с ребенком, а не со взрослым мужчиной, вырастившим троих сыновей и похоронившим одного из них, а также жену и брата. «Вы помните, когда оставили сообщение?»
«Это было в этом году. Я знаю.» Отец кивнул. «Я знаю. Я знаю. В этом году. В этом году. Я знаю это.»
«Мистер Дэниелс, вы вообще помните, как оставляли это сообщение?»
«В этом году. Должно быть.»
«Мистер Дэниелс?»
«Протестую. Ваша честь, это...»
Саймон только покачал головой.
Жестоко. Это было жестоко.
«Это ваш последний вопрос, мистер Сандерс. Мы здесь не для того, чтобы пытать тех, кто нуждается в нашей защите», - предупредила судья Уилсон.
«Да, ваша честь. Арт?»
«Что?», - прошептал отец.
«Вы помните, что оставили Кэму голосовое сообщение?»
«Нет.»
«Значит, все, что мы здесь делали, начиная с отказа Кэма от карьеры и заканчивая этим слушанием, началось из-за того, чего вы даже не можете вспомнить?»
«Мистер Сандерс, достаточно», - приказала судья Уилсон.
«Я закончил», - пообещал Милтон и сел на свое место.
Взгляд отца метался по комнате, то к потолку, то к полу, не останавливаясь ни на одном человеке или предмете.
«Ваша честь, могу я помочь отцу спуститься?», - спросил я, зная, что не имею права говорить, но все равно рискнул.
«Да, мистер Дэниелс», - согласилась она, ее голос был мягче, чем раньше.
Суд молчал, пока мой стул не заскрипел по полированному полу, когда я оттолкнулся от стола. Я подошел к отцу с трясущимися коленями, мои глаза наполнились слезами, которые я не мог пролить. Не здесь. Не здесь.
«Папа, позволь мне помочь тебе», - сказал я, встав рядом с ним.
«Я не... Почему...?» Он наконец посмотрел на меня. «Почему я здесь? Я хочу домой.»
«Да, папа, мы тебя туда отвезем, обещаю. Спускайся.»
Я протянул руку, но он отказался ее взять и, споткнувшись, спустился с трибуны.
«Нет. Я в порядке. Не трогай меня. Я в порядке!»
Он прошел мимо меня, на ходу восстанавливая равновесие.
«Уолт?», - позвал я, когда Саймон открыл дверь.
«Я разберусь», - пообещал Уолт, пока Никки шла с ним помогая ему.
«Ты», - прошептал отец, обернувшись ко мне на пороге.
«Это я, папа. Кэм. Я здесь.»
Его глаза стали холодными.
«Ты убил моего Салливана.»
Шепот был едва ли достаточно громким, чтобы я услышал, но я услышал, и он пронзил меня до глубины души.
«Пойдем, Арт. Давай отвезем тебя домой.»
Уолт обнял своего лучшего друга и вывел его из зала суда. Я опустился на свое место, когда шум толпы достиг новых высот.
Логика подсказывала мне обратное, но боль в груди пересилила ее. Я потерял всех членов своей семьи. Салливан и мама умерли. Отца - из-за болезни Альцгеймера. Александр - из-за своего искаженного представления о добре и зле.
Судья призвал к порядку, когда я почувствовала руки на своих плечах. Я повернулся и увидел Уиллоу, перегнувшуюся через перила.
«Я люблю тебя», - пообещала она, ее ореховые глаза покраснели, а щеки покрылись пятнами. «Я люблю тебя.» Ее большие пальцы провели по моему лицу. «Ты понимаешь меня, Кэмден Дэниелс? Я знаю твою правду. Я люблю тебя, и я всегда любила тебя. Всегда. Тебя.»
«Порядок!», - снова потребовала судья, и шум начал стихать.
Я сосредоточился на
