Великие и ценные вещи (ЛП) - Ребекка Яррос
«Ты спрашиваешь, хочу ли я получить отказ от реанимации?»
«Я прошу тебя подумать об этом, - медленно сказал я, сжимая конверт, - потому что однажды у тебя может не остаться выбора. Ирония заключается в том, что ты боролся с отцом за его право на собственное тело, но ты не задумывался о генетике.»
Ксандер замер.
«Что ты хочешь сказать.»
Я пожал плечами.
«Когда я понял, что Уиллоу, это то, что мне нужно, что я хочу брака, детей и всего остального, я начал читать разную информацию. Угадай, что, Ксандер? Папина форма болезни Альцгеймера - генетическая.»
Цвет исчез с его лица.
«Значит, эта болезнь может быть и у нас?»
«Салливан», - сказал я, протягивая ему конверт.
«Я получил результаты всех троих в день слушания.»
«Как?»
Он смотрел на конверт так, будто у него выросли зубы и он его укусит, и это была самая логичная реакция, которую я видел за последнее время.
«Мама хранила все наши детские зубы в маленьких коробочках в шкафу. Мерзко, но полезно.»
«Ты сделал это без моего разрешения.»
Он уставился на меня, но в его глазах был страх, сильный и острый.
«Да, сделал. Но в лаборатории об этом не знают. Пациенты С, К и А. Абсолютно анонимно.»
Я снова помахал результатами.
«Разве ты не хочешь знать?»
«Я не знаю.»
Он уставился на конверт.
«Я могу тебе сказать. Я прочитал.»
Его глаза вернулись к моим, широкие и яростные.
«Не надо.»
«Почему? Тебе не нравится, когда за тебя делают выбор?», - спросил я. «Я могу заставить тебя чувствовать себя лучше. У меня этого гена нет.»
Его губы сжались.
«И как это заставит меня чувствовать себя лучше?»
«Кроме того, что ты знаешь, что твоего младшего брата не заберет ранняя стадия болезни Альцгеймера?», - укорил я. «Это должно утешить тебя, потому что, что бы ни было написано в конверте, я не стану тобой. Я буду слушать тебя. Я дам тебе выбор, который ты не дал отцу, потому что мне плевать, что говорят люди и как я выгляжу для мира. Я знаю, кто я. Я смерился со своим выбором.»
Я прижал конверт к его груди, и он медленно взял его.
«Смирись со своим, Ксандер.»
Его тело напряглось, когда я кивнул, а затем развернулся и направился обратно к своему джипу.
«Ты не собираешься рассказать мне об этом в качестве наказания?», - спросил он меня вслед.
«Это не моя работа - наказывать тебя, Ксандер. Не в гневе. Не из ревности. Ни... никогда. Прочти это или не читай. Это твой выбор, не мой.»
Я уже знал, что там написано.
...
Через неделю пришли документы на опекунство отца. Ксандер все подписал, и нам оставалось только договориться с судьей, чтобы оформить все официально.
В самом низу стопки лежал подписанный приказ о запрете на реанимацию.
Через тридцать минут после того, как я сказал об этом отцу, который поблагодарил меня и быстро повесил трубку, я въехал на свою подъездную дорожку, улыбаясь тому, что свет горит, а это значит, что Уиллоу уже здесь.
«Дорогая, я дома», - позвал я, входя в дом.
«В библиотеке!», - ответила она.
Я оставил пиццу, которую принес на ужин, на кухонном столе и вошел, чтобы увидеть, как она делает наброски за мольбертом. Ее руки изящно двигались по лицу Роуз, добавляя детали, когда она наклоняла голову то в одну, то в другую сторону.
«Как прошел день?», - спросила она, отложив карандаш, подойдя ко мне, чтобы обнять за шею.
«У меня нет гена Альцгеймера.»
«Хорошо?»
Ее брови опустились в замешательстве.
«Я сдал тест, потому что у отца это генетическое заболевание. У меня его нет.»
Я обхватил ее за талию, все еще удивляясь тому, что спустя столько месяцев мне удалось это сделать.
«О, хорошо.» Она наклонилась и поцеловала меня. «Вот это облегчение.»
«Подожди, ты об этом думала?»
Я отстранился настолько, чтобы заглянуть ей в глаза.
«Я подумала, что если ты захочешь пройти тест, то пройдешь, а если нет, то это тоже нормально.»
Она пожала плечами.
«А если бы он у меня был?»
Мое сердце сжалось при мысли о том, что однажды я ее не узнаю.
«Тогда мы бы использовали те годы, которые у нас были, по максимуму.»
Я поднял ее на руки и подошел к дивану, устроив ее так, чтобы она лежала у меня на коленях.
«Но теперь у тебя есть я, на много лет.»
«Похоже на то», - с ухмылкой заметила она, бросив мне в ответ мои же слова.
«Я упоминала, что Уолт звонил насчет того, чтобы ты занял место отца в совете Исторического общества?», - спросила она, сморщив нос.
«Нет.»
Я покачал головой.
«Нет, я не говорила тебе, или нет, ты не хочешь этого?»
Я застонал, позволяя своей голове упасть обратно на диван.
«Может ли «нет» быть универсальным ответом?»
«Нет, если ты хочешь сделать что-то хорошее.»
Она поцеловала меня в нос.
«Ты - мое чудо.»
Я положил руки ей на бедра и притянул ее ближе.
Жизнь складывается из нашего выбора. Мой не всегда был хорошим, но и не всегда плохим. И я не мог заставить себя пожалеть ни об одном из них, особенно о той, что была в моих объятиях.
Я поцеловал ее, поклявшись, что все эти годы будут стоить всего того, что произошло, чтобы привести нас сюда.
