Тарас Шевченко та його доба. Том 2 - Рем Георгійович Симоненко

Михайловское, ознаменованное ссылкою деда и внука, лежит в двадцати верстах от Новоржева и верстах в сорока от своего уездного города Опочки, Псковской губернии, не дальше версты от села Тригорского, принадлежавшего Прасковье Александровне, по первому браку Вульф. Но прежде как в 1817 году, по выходе Александра Сергеевича из Лицея, родители его, жившие в Петербурге, впервые отправились туда вместе с ним на лето, поездка, которая осталась памятною в его стихах:

Есть в России город Луга

Петербургского округа и т. д.

До помещения его же в Лицей они постоянно жили в Москве, проводя летнее время в Захарове.

До шестилетнего времени Александр Сергеевич не обнаруживал ничего особеннного; напротив, своею неповоротливостью, происходившею от тучности тела, приводил иногда мать в отчаяние».

Почнемо, однак, зі спогадів Льва Пушкіна – брата Олександра Сергійовича – про перші кроки в житті геніального поета.

«Александр Сергеевич Пушкин родился в Москве 26 мая 1799 года. До одиннадцатилетнего возраста он воспитывался в родительском доме. Страсть к поэзии проявилась в нём с первыми понятиями: на восьмом году возраста, умея уже читать и писать, он сочинял на французском языке маленькие комедии и эпиграммы на своих учителей… Ребёнок проводил бессонные ночи и тайком в кабинете отца пожирал книги одну за другой. Пушкин был одарён памятью необыкновенной и на одиннадцатом году знал уже французскую литературу наизусть.

В 1811 году открылся Царскосельский лицей, и отец Пушкина поручил своему брату Василию Львовичу отвезть его в Петербург для помещения в сие заведение, куда он и поступил в числе тридцати учеников. Тут развился его характер – любящий, пылкий и независимый. Учился он легко, но небрежно: особенно он не любил математики и немецкого языка. На сём последнем он до конца жизни читал мало и не говорил вовсе.

Поэзии предался он безгранично и, имея четырнадцать лет отроду, написал «Воспоминания о Царском Селе», «Наполеон на Эльбе» и разные другие стихотворения, помещённые в тогдашних периодических и других изданиях и обративших на него внимание. В свободное время он любил навещать Н. М. Карамзина, проводившего ежегодно летнее время в Царском Селе. Карамзин читал ему рукописный труд свой и делился с ним досугом и суждениями. От Карамзина Пушкин забегал в кружок лейб-гусарских офицеров и возвращался к лицейским друзьям с запасом новых впечатлений. Он вообще любил своих товарищей и с некоторыми из них, особенно с бароном Дельвигом, был и остался истинным другом.

После шестилетнего воспитания в Лицее Пушкин вступил в министерство иностранных дел с чином коллежского секретаря. Аттестат, выданный ему в Лицее, свидетельствовал, между прочим, об отличных успехах в фехтовании и танцевании и о посредственных – в русском языке.

При выходе из Лицея Пушкин вполне воспользовался своею молодостью и независимостью. Его по очереди влекли к себе то большой свет, то шумные пиры, то закулисные тайны. Он жадно, бешено предавался всем наслаждениям. Круг его знакомств и связей был чрезвычайно обширен и разнообразен. Тут началась его дружба с Жуковским, не изменившая ему до последней минуты.

Поэзиею Пушкин занимался мимоходом, в минуты вдохновения. Он в это время написал ряд мелких стихотворений, заключённый поэмою «Руслан и Людмила». Четырехстопный ямб с рифмою сделался и оставался его любимым размером. В это время Пушкин не постигал стихов не рифмованных и по этому случаю смеялся над некоторыми сочинениями Жуковского. Он пародировал «Тленность» следующим образом:

Послушай, дедушка, мне каждый раз,

Когда взгляну на этот замок Ретлер,

Приходит мысль: что если это проза,

Да и дурная?

Жуковский этому смеялся, но не уверил Пушкина, что это стихи.

Известность Пушкина и литературная, и личная с каждым днём возрастала. Молодёжь твердила наизусть его стихи, повторяла остроты его и рассказывала об нём анекдоты.

Всё это, как водится, было частию справедливо, частию вымышлено…

Весною 1820 года Пушкин был назначен в канцелярию генерала Инзова, бессарабского наместника. В Екатеринославе он занемог сильной горячкой. Генерал Раевский11 проезжал на Кавказ с двумя сыновьями. Он нашёл Пушкина в бреду, без пособия и без присмотра. Оба сына Раевского были дружны; с разрешения Инзова они его повезли на воды. Там он скоро поправился. Кавказ, разумеется произвёл на него сильное впечатление, которое отозвалось поэмою «Кавказский пленник».

С Кавказа Пушкин отправился в обратный путь, но уже по земле не донских, а черноморских казаков. Станицы, казачьи пикеты, конвои с заряжённой пушкой, словом, вся эта близость опасности пленяла его младое мечтательное воображение. Из Тамани он отправился морем мимо полуденных берегов Крыма. Он знакомился с морем и приветствовал его элегией:

Погасло дневное светило…

Очаровательная природа Крыма оставила ему неизгладимые впечатления. Сколько лет спустя он говорил в «Онегине»:

Прекрасны вы, брега Тавриды,

Когда вас видишь с корабля, и т. д.

«Корабль плыл (говорил Пушкин в одном письме своём) перед горами, покрытыми тополями, лаврами и кипарисами; везде мелькали татарские селения; он остановился в виду Юрзуфа12. Там прожил я три недели… Счастливейшие минуты провёл я посреди семейства почтенного Раевского. Я не видел в нём героя славы русского войска; я в нём любил человека с ясным умом, с простой, прекрасной душой, снисходительного, попечительного друга, всегда милого, ласкового хозяина. Свидетель екатерининского века, памятник 12 года, человек без предрассудков, с сильным характером и чувствительный, он невольно привяжет к себе всякого, кто только достоин понимать и ценить его высокие качества. Старший сын его будет более нежели известен13. Все его дочери – прелесть, старшая – женщина необыкновенная. Суди, был ли я счастлив. Свободная, беспечная жизнь в кругу милого семейства, жизнь, которую я так люблю и которой никогда не наслаждался, счастливое полуденное небо, прелестный край, природа, удовлетворяющая воображению, горы, скалы, море… Друг мой, любимая моя надежда – увидеть опять полуденный берег и семейство Раевского»14.

С южного берега Крыма Пушкин приехал в Кишинёв к месту своего назначения. Тут он провёл два года. Жил он в доме генерала Инзова, который полюбил его как сына. Пушкин тоже к нему душевно привязался. Их отношения были очень забавны. Молодой ветреный Пушкин шалил и проказил; генерал Инзов получал на него донесения и жалобы и не знал, что с ним делать. Пушкин имел страсть бесить молдаван, а иногда поступал с ними и гораздо хуже. Вот случай, памятный до сих пор в тамошнем краю. Жена молдаванского вельможи Бальше сказала Пушкину какую-то оскорбительную дерзость. Пушкин отправился с объяснением к её важному супругу, который дал ему ответ