Українська література » Класика » Рассказы из русского народного быта - Марко Вовчок

Рассказы из русского народного быта - Марко Вовчок

Читаємо онлайн Рассказы из русского народного быта - Марко Вовчок
думает-думает.

И с того дня стала она такая ласковая, такая приветливая. Бывало, как одна сидит да глянет - суровая и строгая, словно осуждает кого; а чуть услыхала чей голос, увидала кого - сейчас усмехнется и глянет ласково.

И пить бросила. Мы думаем: «Слава богу! Слава знахарке,- вылечила!»

 

 

XII

 

 

Заболела у нас девочка. Катерина и говорит ее матери:

- Полечу я вашу дочку!

Та молчит,- боится соглашаться.

А Катерина:

- Не бойся, не бойся! Я знаю, чем ее лечить, и вылечу.

«И вдруг я ей поверила,- говорила потом та женщина,- отдала дочку,- она и вылечила. Ночи над нею просиживала вместе со мною, да еще, бывало, я истомлюсь, забудусь, а проснусь - она все не спит, все на мою дочку глядит…»

Вылечила она другого, третьего и стала уж всех лечить в деревне. И по чужим ее селам даже брали - везде она помогала.

Взяли ее раз куда-то далеко к болящей. Барыня всегда ее отпускала и любила, когда ей, бывало, Катерина гостинчик какой привезет, хоть калачик, что ли. Ну, еще и то, что все ей кланялись за Катерину и ублажали ее. А она может и пустить, может и не пустить,- в ее воле… Вот была Катерина в отлучке, а я тогда и заболей: грудь у меня ноет, знобит меня, горю - тяжело приходится. Ну, думала матушка: «Повезу я тебя к старухе; она еще лучше Катерины лечит».

 

 

XIII

 

 

Приехали мы туда. Избушка стоит; крыша взъерошенная, двери скрипливые. Вошли - крошечная старушоночка лежит да охает. Я гляжу на нее пристально - дряхлая, чуть живая.

- Бабушка, помогите! - говорю.

- Помоги мне, господи, да прибери скорей! - простонала.- Я давно уж из ума выжила, дитятко!

- А вот,- говорю,- вы нашу Катерину-то вылечили,- как рукой сняли.

- Чудна ваша Катерина! - отвечает.- Приходит ко мне, спрашивает: «Как мне на свете жить?» А сама во все глаза глядит на меня,- перепугала. Живи, касатка, как люди, говорю, да перекрестись, да молитву прочитай: на тебя напущено. Она села, перекрестилась и заплакала. А тут у меня травы висят по стенам, и на окне на солнушке сушились. «На что тебе трав столько?» - спрашивает. «Людям помогаю».- «Помоги же и мне, родная!» - «Да что у тебя болит-то? Скажи!» - «Душа моя болит!» - проговорила тихо, а у самой слезы потекли. «А голова не болит?» - «И голова болит, и вся я больна!» Вот я ей травку даю; она поклонилась и пошла. Я было вздремнула, слышу - опять стучатся, опять она. «Что тебе?» - «Научи меня, родная, какими ты зельями лечишь?» Я рассердилась и гоню ее, а она уж так-то плачет, разливается: «Не научишь, то убей меня тут! Все равно я пропаду… я вот,- говорит,- уж сколько маялась на свете - все пусто да пусто, никого не радую, и никто меня не веселит, и дела у меня нет душевного никакого». Я думаю - дуреет она, а жалко мне ее. Я там и показала ей кое-что, больше для утехи ей. Где ж, думаю, где ей запомнить! А она ведь запомнила все. Начала, слышу, уж сама лечить. Досадно мне и обидно было, что она у меня кусок хлеба отбивает. Раз она пришла, и полны руки трав. Я ее неласково встречаю, а она словно не видит. «Знаешь эти травы, бабушка?» - «Не знаю,- говорю,- да и знать-то не хочу».- «Нет,- говорит,- ты возьми. Я тебе это принесла. Полезные травы, целющие!» - «Ты на чем их испробовала-то, что ручаешься?» - «Да на себе, бабушка».- «Как на себе?» - «А так,- говорит,- ведь я прежде-то всегда сама попью: не свалит,- тогда и людям даю». Удивила она меня, ей-богу! А говорит-то ведь так, что сердце ей верит. И вот с той поры она мне травы-то всякие носит. Спасибо ей, не обидела меня за мою науку.

 

 

XIV

 

 

Мало помогла мне старушка. Катерина приехала - вылечила. Она, бывало, только за голову возьмет, тихо да нежно, бережно так, и то уж полегчает тебе.

И всегда она прежде, бывало, спросит:

- Нет ли печали у тебя на сердце? Расскажи мне.

Я и говорю ей раз:

- Что рассказывать-то? Чужая печаль никому не горька, чужая беда никому не разумна!

- Уж мне ли не разумна? - ответила.- Мне ли не горька? Нету на свете белом мне чужой печали,- все моя печаль. Пожила бы ты с мое - узнала бы!.

Удивилась я, слыша такую речь, и промолвила:

- А муж-то твой?

Она не рассердилась, нет! Только подумала немного и сказала:

- И его печаль - моя печаль, да не мое дело помочь ему! Не своей волей за беду я ему стала; а у него воля была неразумная.

 

 

XV

 

 

Кажись, спокойна она стала, довольна стала, а не по дням, по часам разрушало ее. Поседела вся, и глубокие морщины такие по высокому челу легли. А все сказки сказывала, все пела по-прежнему,- еще лучше, кажись! Бывало, плачешь-плачешь, и еще плакать хочется, слушаючи.

А как она захворала, сколько людей собралось к ней! Плач-то какой! Горя-то сколько! Муж любил ее сильно; сам на человека не похож стал; плакал над ней, бывало, по целым часам, убивался страх как!

Она все молчала и смотрела на всех, словно задумавшись. Раз только, перед смертью уж, проговорила, будто себя не помня:

- Люди вы бедные! Люди вы горемычные!..

 

САША

 

 

I

 

 

Я ее давно-давно знаю: мы из одной деревни; вместе в куклы игрывали. Уж какая она была искренняя, какая сердечная девочка, скажу вам! Как подружится с кем, полюбит - рада душу отдать; в глаза смотрит; пожелай чего-нибудь я - угадает, угодит. Мы с ней слюбились крепко. Бывало, она мне все свое отдает;

Відгуки про книгу Рассказы из русского народного быта - Марко Вовчок (0)
Ваше ім'я:
Ваш E-Mail: