Українська література » Класика » Отверженные 2 том - Гюго

Отверженные 2 том - Гюго

Читаємо онлайн Отверженные 2 том - Гюго
кровать.

Гаврош, остановившись сзади, слушал.


- Старушки! По какому это случаю вы завели разговор о политике? - спросил он.


Целый залп ругательств, учетверенный силой четырех глоток, обрушился на него.


- Еще один злодей тут как тут!


- Что это он держит в своей культяпке? Пистолет?


- Скажите на милость, этакий негодник!


- Такие не успокоятся, пока не сбросят правительство!


Гаврош, исполненный презрения, вместо возмездия ограничился тем, что всей пятерней сделал им нос.


- Ах ты, бездельник босопятый! - крикнула тряпичница.


Мамаша Патагон яростно всплеснула руками:


- Быть беде, это уж наверняка. Есть тут по соседству один молодчик с бороденкой, он мне попадался каждое утро с красоткой в розовом чепце под ручку, а нынче смотрю, - уж у него ружье под ручкой. Мамаша Баше мне говорила, что на прошлой неделе была революция в… в… - ну там, где этот теленок! - в Понтуазе. А теперь посмотрите-ка на этого с пистолетом, на этого мерзкого озорника! Кажется, у Целестинцев полно пушек. Что же еще может сделать правительство с негодяями, которые сами не знают, что выдумать, лишь бы не давать людям жить, и ведь только-только начали успокаиваться после всех несчастий! Господи боже мой, я-то видела нашу бедную королеву, как ее везли на телеге! И опять из-за всего этого вздорожает табак! Это подлость! А тебя-то, разбойник, я уж, наверное, увижу на гильотине!


- Ты сопишь, старушенция, - заметил Гаврош. - Высморкай получше свой хобот.


И пошел дальше.


Когда он дошел до Мощеной улицы, он вспомнил о тряпичнице и произнес следующий монолог:


- Напрасно ты ругаешь революционеров, мамаша Мусорная Куча. Этот пистолет на тебя же поработает. Чтобы ты нашла побольше съедобного для своей корзинки.


Внезапно он услышал сзади крик; погнавшаяся за ним привратница Патагон издали погрозила ему кулаком и крикнула:


- Ублюдок несчастный!


- Плевать мне на это с высокого дерева, - ответил Гаврош.


Немного погодя он прошел мимо особняка Ламуаньона. Здесь он кликнул клич:


- Вперед, на бой!


Но его вдруг охватила тоска. С упреком посмотрел он на свой пистолет, казалось, пытаясь его растрогать.


- Я иду биться, - сказал он, - а ты вот не бьешь!


Одна собачка может отвлечь внимание от другой. Мимо пробегал тощий пуделек, Гаврош разжалобился.


- Бедненький мой тяв-тяв! - сказал он ему. - Ты, верно, проглотил целый бочонок, у тебя все обручи наружу.


Затем он направился к Орм-Сен-Жерве.






Глава третья.


Справедливое негодование парикмахера



Почтенный парикмахер, выгнавший двух малышей, для которых Гаврош разверз гостеприимное чрево слона, в это время был занят в своем заведении бритьем старого солдата-легионера, служившего во времена Империи. Между ними завязалась беседа. Разумеется, парикмахер говорил с ветераном о мятеже, затем о генерале Ламарке, а от Ламарка перешли к императору. Если бы Прюдом присутствовал при этом разговоре брадобрея с солдатом, он приукрасил бы его и назвал: «Диалог бритвы и сабли».


- А как император держался на лошади? - спросил парикмахер.


- Плохо. Он не умел падать. Поэтому он никогда не падал.


- А хорошие у него были кони? Должно быть, прекрасные?


- В тот день, когда он мне пожаловал крест, я разглядел его лошадь. Это была белая рысистая кобыла. У нее были широко расставленные уши, глубокая седловина, изящная голова с черной звездочкой, длинная шея, крепкие колени, выпуклые бока, покатые плечи, мощный круп. И немного больше пятнадцати пядей ростом.


- Славная лошадка, - заметил парикмахер.


- Да, это была верховая лошадь его величества.


Парикмахер почувствовал, что после таких торжественных слов надо помолчать; потом заговорил снова:


- Император был ранен только раз, ведь правда, сударь?


Старый солдат ответил спокойным и важным тоном человека, который при этом присутствовал:


- В пятку. Под Ратисбоном. Я никогда не видел, чтобы он был так хорошо одет, как в тот день. Он был чистенький, как новая монетка.


- А вы, господин ветеран, надо думать, были ранены не раз?


- Я? - спросил солдат. - Пустяки! Под Маренго получил два удара саблей по затылку, под Аустерлицем - пулю в правую руку, другую - в левую ляжку под Иеной, под Фридландом - удар штыком, вот сюда, под Москвой - не то семь, не то восемь ударов пикой куда попало, под Люценом осколок бомбы раздробил мне палец… Ах да, еще в битве под Ватерлoo меня ударило картечью в бедро. Вот и все.


- Как прекрасно умереть на поле боя! - с пиндарическим пафосом воскликнул цирюльник. - Что касается меня, то, честное слово, вместо тою чтобы подыхать на дрянной постели от какой-нибудь болезни, медленно, постепенно, каждый день, с лекарствами, припарками, спринцовками и слабительными, я предпочел бы получить в живот ядро!


- У вас губа не дура, - заметил солдат.


Только успел он это сказать, как оглушительный грохот потряс лавочку. Стекло витрины внезапно украсилось звездообразной трещиной. Парикмахер побледнел как полотно.


- О боже! - воскликнул он. - Это то самое!


- Что?


- Ядро.


- Вот оно, - сказал солдат и поднял что то, катившееся по полу. То был булыжник.


Парикмахер подбежал к разбитому стеклу и увидел Гавроша, убегавшего со всех ног к рынку Сен-Жан. Проходя мимо парикмахерской, Гаврош, таивший в себе обиду за малышей, не мог воспротивиться желанию приветствовать брадобрея по-своему и швырнул камнем в окно.


- Понимаете, - прохрипел цирюльник, у которого бледность перешла в синеву, - они делают пакости лишь бы напакостить! Кто его обидел, этого мальчишку?






Глава четвертая.


Ребенка удивляет старик



Между тем на рынке Сен-Жан, где уже успели разоружить пост, произошло соединение Гавроша с кучкой людей, которую вели Анжольрас, Курфейрак, Комбефер и Фейи. Почти все были вооружены. Баорель и Жан Прувер разыскали их и вступили в их отряд. У Анжольраса была охотничья двустволка, у Комбефера - ружье национальной гвардии с номером легиона, а за поясом - два пистолета, высовывавшихся из-под расстегнутого сюртука; у Жана Прувера - старый кавалерийский мушкетон, у Баореля - карабин, Курфейрак размахивал тростью, из которой он вытащил клинок Фейи, с обнаженной саблей в руке, шествовал впереди и кричал - «Да здравствует Польша!»


Они шли с Морландской набережной, без галстуков, без шляп, запыхавшиеся, промокшие под дождем, с горящими глазами. Гаврош спокойно подошел к ним.


- Куда мы идем?


- Иди с нами, - ответил Курфейрак. Позади Фейи шел, или, вернее, прыгал, Баорель, чувствовавший себя среди мятежников, как рыба в воде. Он был в малиновом жилете и имел запас слов, способных сокрушить все что угодно. Его жилет потряс какого-то прохожего. Потеряв голову от страха, прохожий крикнул:


- Красные пришли!


- Красные, красные! - подхватил Баорель. - Что за нелепый страх, буржуа! Я вот, например, нисколько не боюсь алых маков, красная шапочка не внушает мне ужаса. Поверьте мне, буржуа:

Відгуки про книгу Отверженные 2 том - Гюго (0)
Ваше ім'я:
Ваш E-Mail: