Листи до Олександри Аплаксіної - Коцюбинський Михайло

Если бы я имел твои письма, я мог бы сказать, что хорошо провел время. Большие поездки на лошадях, перемена впечатлений, красота природы и дружеские заботы тех людей, к которым я заезжал, освежили меня. Хотя мало сплю (4—5 часов в сутки), но чувствую себя значительно лучше, бодрее. Вот если б хоть слово, хоть одно слово от тебя, любимая моя, дорогая моя Шурочка. Представь себе хоть на минуту всю тревогу и беспокойство, наконец, нетерпение, с каким я ожидаю твоих писем — и тебе понятно будет мое состояние. Я уже серьезно начал подумывать о том, не поехать ли мне в Брагин, но меня останавливает соображение, что это будет неудобно для тебя, а я ни за что не согласился бы

доставить тебе, мое солнышко, хотя бы маленькую неприятность.

Не хочу терять надежды на два последние, быть может счастливые для меня дни — а вдруг получу от тебя письмо! Какое облегчение почувствовал бы я тогда!

Сердце мое, хочу тебя видеть, хочу поцеловать тебя крепко и нежно, от полного любовью и привязанностью сердца. Целую и обнимаю мою славную Шурочку, моего друга, любимую детку мою.

Люби меня, думай обо мне, сердце.

Твой.

47.

[4 липня 1906 р., Чернігів].

Завтра увижу тебя, голубка. Завтра раскроется загадка, над которой я напрасно ломал голову: почему ты ни разу не ответила на мои письма1о? Я написал тебе 5 писем, а потом перестал писать, не получая ответа, решил, что мои письма не доходят по адресу. Впрочем, чего я только не передумал по поводу твоего молчания! Очень может быть, что все объясняется очень просто—и я желал бы этого от всей души, т. к. все мои предположения одно другого печальнее. Увижу ли я тебя завтра? Любишь ли ты меня попрежнему? Хочешь ли видеть и целовать? Не стану сейчас рассказывать о себе. В письме не стоит, лучше поскорее увидимся, милая. Хочешь завтра (в среду), в четверг? в пятницу? Скажи, я приду. Как я стосковался по тебе, можешь сама догадаться. Здорова ли ты, поправилась ли? Не случилось ли с тобой чего-нибудь неприятного? Когда любишь, тысячи вопросов приходят в голову, все интересует, все беспокоит.

Люблю тебя еще сильнее, кажется, чем прежде, разлука еще более приблизила тебя ко мне, ты еще дороже мне теперь, мое счастье.

Одна мысль о нашем свидании волнует меня так, как твой первый поцелуй и признанье в любви. Сердце мое! Я тебя увижу завтра. Может ли быть большее счастье?

О себе пока скажу, что я здоров. Подробности при свидании. Целую тебя, моя дорогая, любимая, родная моя. До свидания, мой друг добрый. Обнимаю крепко, как люблю.

Ответь.

тоскливо без тебя. Я все мечтаю, как бы нам провести вме-

сте целый день. Каким недостижимым и заманчивым мне ка-

жется сейчас это! Конечно, если бы ты была храбрее, мы

устроили бы прогулку на день-два, но я уже перестал думать

об этом, т. к. знаю, что ты не решишься. Будем пользо-

ваться хоть теми короткими мгновениями, которые выпадают

на долю нам пока. Беспокоит меня твое здоровье. Берегись,

сердце, не болей. Я чувствую себя не плохо, надо только вы-

спаться. ( ) Целую тебя, родная, любимая. Увижу

ли я тебя завтра? Очень хочу. До скорого свидания.

Твой.

57.

[Липень 1906 р., Чернігів.]

Твои письма приносят мне много радости. Они такие милые, искренние, добрые — что похожи на тебя, кажутся твоим зеркалом. Твои поцелуи согревают меня и на каждый твой поцелуй мне хочется ответить сотнями.

Я вчера опять хандрил. Заседания не было, отложили на будущую неделю, значит, вечер был свободен, но работать не мог. Занимался техническим трудом — переписывал и засиделся до 3 часов ночи. Я не знаю, почему у меня испортилось настроение, к тому же я не совсем здоров эти дни. Ты не беспокойся, мое сердце, все это пройдет, я думаю, скоро. Почему ты мало спишь, дорогая? Ты выглядела в эти дни утомленной, что с тобой? Мне тоже тяжело не знать ничего о твоей жизни, такой дорогой для меня, близкой, но в то же время далекой. Напиши. Прощай. (......) Будь здорова,

счастье мое. Люблю тебя. Обнимаю.

Твой.

Рука у меня не болит, это пустяки.

58.

[Липень 1906 р., Чернігів.)

Добрый день, мое утреннее солнышко! Я уже совсем пропал без тебя. Скучал невыносимо. Но вчера я не мог увидеться с тобой и это меня просто бесило. Свободна ли ты сегодня, голубка моя? Я очень хочу видеть тебя. Что с тобой было в эти дни, как чувствуешь себя, чем жила — все это интересует меня. Сегодня расскажешь правда, сердце?

з-эоэ

Я сейчас чувствую себя не плохо— Немножко работал, купался, гулял. Нет охоты расска?ывать всего в письме, когда есть надежда на свидание. Беспокоюсь только, свободна ли ты сегодня, придешь ли, не помешает ли нам погода или что-нибудь неожиданное. Пока целую и прижимаю к сердцу мой миленький цветочек. Люблю больше всего на свете, только и живу тобой. Целую.

Твой комик.

59.

[Липень—серпень (?) 1906 р., Чернігів.)

Добрый день, сердце!

Не думай, что я мало работаю потому, что ты отнимаешь у меня время. Нет, моя голубка, дни нашего свидания — лучшие дни моей жизни. В те же дни, когда тебя не вижу, я все равно работать не могу.

У меня теперь такая нерабочая полоса. Жаль, что сегодня не увидимся — но что же делать. Ты назначай сама дни свидания — это удобнее. Буду ждать, когда тебе можно будет.

Голова моя прошла, я здоров. Начал купаться. Что с твоими зубами? Ты была у врача? Напиши мне о себе, ведь скоро, вероятно, не увидимся. Целую тебя крепко, моя любимая голубка. Обнимаю.

Твой.

60.

[Липень—еерпень 1906 р., Черничв.]

Добрый день, любимая моя!

Не было ли у тебя каких-нибудь неприятностей с Сест-

рой, когда ты возвратилась домой? Довольна ли ты нашим

последним свиданием? Я очень доволен и счастлив— Вчера у

меня было такое хорошее настроение — я все время вспоми-

нал нашу последнюю встречу—и мне было весело. ( )

Как ты думаешь, нельзя ли нам назначать наши встречи немножко раньше, например в б1/-, или в 6.40 м.? Ведь, в сущности, все равно в 7 ч. еще светло — и нас одинаково могли б видеть в 7 также, как и раньше. Напиши мне об этом* голубка. Напиши мне, что ты меня любишь. Я хотя и знаю

это, но мне доставляет удовольствие лишний раз слышать эти слова. Целую тебя, мое сердце, единственная моя, родная дорогая Шурочка. Люблю тебя.

Твой,

61.

|Липень—серпень (?) р Чернігів.)

Моя голубка. Все время я в очень тревожном настроении

( ). Почти всю ночь не спал и чувствую себя очень

скверно, поэтому прости, что не нишу много.

Еще говорить, кажется, мог бы, но писать очень трудно. Если только все обойдется хорошо, напишу тебе много, мое солнышко.

Если можешь, пиши мне побольше, это доставит мне радость и успокоит меня. О дне свидания сообщу тебе.

Как чувствуешь себя, голубка моя нежная? Здорова ли? Мне так хочется сейчас поцеловать тебя. Целую. Люблю тебя всем сердцем.

Твой.

62.

(Серпень 1900 р., Чернігів.)

Добрый день, голубка моя!

Опять бессонная ночь после тревожного дня! ( )

Спасибо тебе, дорогая, за твое милое письмо, оно доставило мне много радости. Ты умеешь придать своим письмам такой сердечный, искренний тон, в какой мне, кажется, никогда не удалось бы попасть, хотя я чувствую не менее твоего сильно. Не бойся, Шурочка, что нам будет скучно вместе: общность вкусов только сблизит нас, даст нам возможность лучше понимать друг друга.

Я очень хочу увидеть тебя сегодня, но у меня заседание. Если заседание в 8 часов, то, может быть, ты согласна встретиться так в б1/-*, 6. 20 минут и пробыть часик вместе. Сегодня же выяснится (и я напишу тебе сегодня же) может ли удастся такая комбинация. Может быть заседание начнется раньше.

Словом, еще напишу. Как себя чувствуешь, сердце мое? Здорова ли? Не скучаешь ли? Меня даже не спрашивай: так и знай, что я без тебя всегда скучаю.

Если не удастся наше свидание сегодня, то может быть завтра в щ% ч.? Напиши. Целую и обнимаю. Люблю тебя, голубочка.

Твой.

63.

[Серпень 1900 р., Чернігів.]

Опять твое милое письмо привело меня в восторг! Как хорошо знать, что тебя любят, что где-то есть сердце, в такт бьющееся с твоим, что о тебе думают, что тебя хотят видеть. Я поцеловал твое хорошее письмо.

К тому же оно обрадовало меня: у тебя не болит горло. Я всегда готов лечить тебя, но лучше не болей. %

Я чувствую себя не дурно, начал спать, вот уже 2-ю ночь сплю. Кашляю, но это пустяки.

Милая, я не понял одной фразы из твоего письма "может быть не писать, когда сестры нет дома, но это бывает редко". Или я не разобрал, или ты что-то пропустила.

Ну, да ты мне все расскажешь, когда увидимся. Я так хочу видеть тебя. Жду, когда ты сама назначишь день и час.

Люблю тебя. Целую, хочу сжечь тебя поцелуями.

Твой.

64.

[Серпень 1906 р., Чернігів.]

Лучше ли тебе сегодня, моя дорогая. Ты вчера имела плохой вид, заметно было, что ты в жару. Почему ты не побережешься, если уж не для себя, то ради меня. Ведь твое здоровье дорого мне. Чудная моя, любимая моя, дорогая Шурочка! Поберегись. Я и так чувствую за собой вину в том, что простудил тебя—а если ты расхвораешься серьезно, я не найду себе оправдания и буду мучиться.

Зачем ты выражала вчера сомнение в том, что я хочу видеться с тобой?

Ведь жизнь моя без тебя — это сплошное мученье, — ведь я только и счастлив тогда, когда чувствую твою близость. Тебе приходят такие мысли потому, что ты не совсем здорова, голубка моя. Отбрось их, верь мне и люби меня, как я тебе верю и люблю тебя.

Сегодня нам надо потерпеть и не встречаться.

Если тебе сегодня лучше даже, посиди и не выходи вечером, т. к. вечера сыры. Завтра (если только поправишься) непременно увидимся. Если б ты знала с каким нетерпением ожидаю я этого свидания, как я соскучился по тебе, стосковался. Мне так плохо жилось в те дни, когда я знал, что ты нездорова. Я только ничего не писал тебе об этом, чтобы не огорчать.

Сердце мое, зорька моя, счастье и радость моя единственная!

Шурочка любимая! Будь здорова, сердце! Твое здоровье не-

обходимо для нашего счастья, для нашей совместной будущей

жизни. Целую тебя, обнимаю. ( )

Сегодня я иду к Шр[агу] 1в. Обещал провести вечер перед отъездом его. Любишь ли ты меня? Еще целую.

Твой.

65.

[Серпень 1906, Чернігів]

Не простудил ли я тебя, голубка? Лучше ли тебе сегодня?

А. вчера ты выглядела превосходно и была очень интересна. Я нахожу, что светло-желтое идет тебе.

Конечно, мне очень досадно, что мы сегодня не увидимся.